Стоя в гастрономе в длинной очереди на вход в отделсамообслуживания, Наташа мысленно возвращалась к сегодняшнему разговору с новымруководством телеканала, на котором она работала. Ей предложили возглавитьпродюсерскую компанию, которая будет делать для канала публицистическиепередачи. Сегодня интерес к публицистике как никогда высок, об этомкрасноречиво свидетельствует тот факт, что на Наташины фильмы народ до сих порходит в кинотеатры, так что же говорить о телевидении! И ходить никуда не надо,сиди себе дома, укрывшись теплым пледом, с чашечкой чаю в руках, и смотри. Ибудут смотреть. А рекламодатели будут платить деньги за размещение рекламы вовремя этих передач. Наталья Воронова зарекомендовала себя как яркий публицист,умеющий достучаться до сердец и умов зрителей, ей и карты в руки.

Предложение было заманчивым. Она наберет сотрудников,создаст команду, даст постоянную работу многим одаренным молодым ребятам,работавшим с ней на "Законах стаи" и "Что такое хорошо".Она будет делать передачи и снимать документальные фильмы, сама выбирая темы, ипри этом за государственные деньги, а не за счет Андрея. Конечно, приниматьпомощь не стыдно, этому ее еще Вадим в свое время научил, тем более не себе жев карман она эти деньги положила и не на тряпки и побрякушки потратила, но всеравно чувствовала себя должницей Ганелина, и это угнетало. Особенно теперь,когда Вадим переехал в Москву и все время находится рядом. Наташа сама не знала,почему, но знала точно: пока Вадим был далеко, она могла принимать спонсорскуюпомощь Андрея, а теперь, когда муж здесь, она этого сделать не сможет. Этонеприлично. И никакими доводами разума и логическими построениями она этууверенность поколебать не могла. Ведь нет никакой разницы, далеко Вадим илиблизко, все равно он знает, откуда у его жены взялись деньги на съемки, Наташаи не скрывала этого, и Андрей не скрывал. Все знали. Она даже в интервьюоткрыто говорила об этом, не считая такое положение дел постыдным. Но все-таки…Она не может объяснить, у нее не хватает аргументов, просто она так чувствует.Теперь, когда Вадим живет с ней вместе, она не сможет принимать помощь мужчины,давно и безнадежно в нее влюбленного. Никогда она не сможет забыть об этом иделать вид, что Андрей Константинович Ганелин всего лишь генеральный директорфирмы "Центромедпрепарат", который из любви к искусству спонсируетразвитие документально-публицистического кино в стране, испытывающей серьезныефинансово-экономические трудности.

А сегодняшнее предложение - это выход. Не только для нее, нои для многих других, которых Наташа взяла под свое крыло. Она всех их соберетвместе, у них будет постоянная работа и постоянная зарплата, они смогут,наконец, начать планировать хотя бы ближайшее будущее, понимая, что найдутсяденьги на оплату обучения детей в хорошей школе, на лечение родителей и наотдых во время отпуска.

Почему же она не согласилась сразу, во время переговоров?Ведь доводы в пользу положительного решения совершенно очевидны. А онапопросила время на "подумать", немного, пару дней. Чего тутдумать-то? Неужели ее смутило одно-единственное обстоятельство? Похоже, чтоименно оно. Одним из новых руководителей оказался Валентин Южаков, ее бывшийсокурсник, отчисленный из ВГИКа с четвертого курса. Валька не потерялся в этойжизни, он вообще был парнем энергичным и заводным, а с началом перестройкивсплыл сначала в кино, где после учебы во ВГИКе у него была масса знакомых, атеперь вот на телевидении. Наташу он сразу узнал, ведь она была комсоргомкурса, всегда на виду. И кинулся к ней, как к родной, называл"Натахой", при всех расцеловал в обе щеки, усадил поближе к себе задлинным начальственным столом. И все время приговаривал, что в такие надежные ипроверенные руки отдаст продюсерскую компанию с легкой душой, что Казанцева (онпо привычке называл ее девичьей фамилией) не подведет, что она добросовестная иответственная, а уж какая талантливая! Короче, дифирамбы пел и не скрывалбурной радости от встречи через много лет. Наташу это нервировало, потом началораздражать, и все полтора часа переговоров она боролась со своим раздражением,стараясь не дать ему выплеснуться наружу.

Вальку Южакова она… ну, не то, чтобы не любила, просто…Словом, не хотелось ей работать "под ним", встречаться ежедневно,разговаривать, обсуждать рабочие вопросы. А он явно настроен сблизиться с ней,ведь это так естественно, когда приходишь на новую работу, и вокру?? тебя всечужие, и мало кого знаешь, не с кем душевным словом перекинуться. Южаков, что очевидно,вознамерился перекидываться этим самым словом именно с Наташей. А ей этогосовсем не хочется. Ну совсем.

Очередь неожиданно быстро продвинулась, Наташа ухватилапроволочную корзинку и просочилась в торговый зал. Покупатели кучками стояли удевственно пустых открытых прилавков, ожидая, когда из подсобки вывезуточередной контейнер со сливочным маслом, сыром или колбасой. Продукты вфабричной упаковке стояли свободно, а то, что продавалось на вес, приходилосьрасфасовывать прямо в магазине, фасовщики не успевали справляться с наплывомпокупателей, поэтому и возникали эти дурацкие очереди на вход: в торговом залеполно народу, а к кассам - никого, никто не выходит, все стоят и ждут, когда"выбросят" нужные продукты. Наташе нужно было купить масло и сыр, иона тоже терпеливо дожидалась, когда откроется дверь подсобки и женщина вгрязном халате со злым лицом вытолкнет в зал наполненную доверху тележку. Онаточно знала, что женщина будет злая и непременно в грязном халате, Наташа частоходила в этот магазин на Проспекте Мира, по пути из Останкина к метро, иженщину, вывозящую тележку в торговый зал, видела много раз.

Минут через двадцать появилась тележка с сыром, покупателинабросились на нее, как стервятники, отпихивая друг друга локтями. Наташеудалось просунуть руку между чьих-то пальто и курток, она не глядя вытащилакусок сыра в белой промасленной бумаге, на краешке которой карандашом быланаписана цена. Повезло, что успела, ведь тележка опустела почти мгновенно.Теперь еще масла дождаться - и порядок. В такие минуты Наташа с легкимизумлением вспоминала свое детство, те времена, когда можно было в магазинепопросить сто пятьдесят граммов сыра, который тебе еще и порежут аккуратнымитонкими, почти прозрачными ломтиками. Помилуйте, да было ли такое? Ведь было, исыр резали, и колбасу, и покупали по чуть-чуть, только на сегодня, пока всесвежее, а завтра приходили снова. Кажется, что все это осталось в какой-тодругой жизни. Если сегодня попросить продавца порезать сыр, он сначала наоретна тебя, а потом вызовет психиатрическую "неотложку" или милицию.

Заполучив в жестокой борьбе вожделенный кусок сливочногомасла, Наташа бросила в корзинку две бутылки "можайского" молока,кефир и ряженку и встала в очередь к кассе. Через полчаса, трясясь в вагонеметро, она поймала себя на том, что почти счастлива. Удалось успеть в магазиндо закрытия, удалось урвать сыр и масло - и она уже счастлива. Какие тамвысокие цели и благородные стремления, какая там борьба за идеалы демократии исвободу слова! За последний час она даже не вспомнила ни разу о том, чтоявлялась до недавнего времени народным депутатом СССР, что помимо кинозанималась еще и политикой. Семью бы накормить… Цели стали приземленными,стремления - сугубо бытовыми, и борется она в эту минуту не за идеалы и свободы,а за свой домашний очаг. И как-то естественно вслед за этой мыслью пришладругая: какая разница, нравится ей Валька Южаков или не нравится, никакогозначения не имеет, как лично она, Наталья Воронова, к нему относится. Значениеимеет только то, что его предложение означает постоянную работу для ее команды,для молодых ребят, талантливых, но неустроенных. Что ж, завтра прямо с утра онапозвонит Южакову и скажет, что согласна.