В субботнее февральское утро он постучал в ее дверь. Таял последний снег, из земли пробивались зеленые стрелочки нарциссов.

Джули была в кладовке — красила полки — и не слышала, как подъехала машина. При виде Скотта она не могла сдержать счастливой улыбки.

— Я принес вам форму, которую нужно заполнить, чтобы получить нечто вроде дотации на перестройку дома, — сказал он.

Джули широко распахнула дверь и стащила с головы шарф, под который были подобраны волосы.

— Вы заняты? — спросил Скотт, скользнув взглядом по ее светлым волосам, недавно вымытым и впервые в жизни лежащими гладко.

Джули кивнула:

— Проходите. Взгляните на мою кухню. Сейчас я крашу кладовку.

Скотт проследовал за ней и остановился в дверях.

— Очень неплохо. Чувствуется настоящая хозяйка.

Джули нахмурилась, подозревая в его словах скрытый сарказм.

— Разве не каждая женщина хозяйка? — с некоторым вызовом спросила она.

— Далеко не каждая. И уж конечно, дар вести домашнее хозяйство обычно не ходит рука об руку с талантом к искусству.

И снова Джули засомневалась, комплимент это или нет.

— Возможно, мой талант не так уж и велик, — сухо заметила она.

Скотт молча осмотрел кладовую, потом твердо заявил:

— В большинстве случаев талант можно приравнять к упорной работе и, возможно, к целеустремленности. В вашем случае надо подождать, что победит — домохозяйка или писательница. Вы взвалили на себя колоссальную ношу. Возможно, вам лучше работать медсестрой, а в свободное время писать. Или выйти за обеспеченного человека и спокойно заниматься литературой, не заботясь о деньгах. — Затем, как будто переключаясь на другой, более важный предмет, добавил: — А этой кладовой требуется окно или воздухоотвод.

— Это необходимо? — спросила Джули, пытаясь осознать, что он, собственно, имел в виду: не хотел ли он обидеть ее или смутить?

— Необходимо, если вы захотите получить обычную дотацию.

Джули изо всех сил пыталась понять, что послужило причиной его визита.

— Это то же самое, что и дотация на переустройство дома? — спросила она.

Скотт покачал головой:

— Дотация на переустройство рассчитана на то, что вы будете получать деньги по мере их затрат, скажем так. При этом вам придется увеличить высоту потолков на первом этаже и расширить окна. По крайней мере, таковы требования на данный момент. Думаю, вы не хотите сейчас заниматься всем этим?

Эта мысль привела ее в ужас.

— Ни за что! А к чему обязывает меня другая дотация?

— Сделать ванную комнату, провести холодную и горячую воду, оборудовать нижнюю камеру канализационного отстойника и сделать вентиляцию в кладовой. У вас есть шанс получить дотацию на половину всех затрат. И я бы не назвал их простой тратой денег, — добавил он. — Если вы хотите наслаждаться деревенской жизнью, такие вещи просто необходимы. Богемное существование на лоне природы прекрасно только в романах, — простите, что я так говорю, — но в реальной жизни оно не столь приятно.

— Возможно, — с сомнением ответила Джули. — И все равно многим людям приходится жить в деревне без необходимых санитарных условий, не говоря уж о ванных комнатах. Конечно, они могут получить эту дотацию, но сначала им нужно сделать все работы, и даже потом траты составят, возможно, больше, чем они могут себе позволить. К примеру, я бы хотела новую раковину, но на них просто фантастические цены.

— Что вы называете фантастической ценой?

— Тридцать — сорок фунтов. А есть ведь люди, у которых меньше денег, чем у меня.

— Но вам не надо так тратиться. Я знаю, где можно купить раковину менее чем за десять фунтов, даже из нержавеющей стали. А раковины из стеклопластика еще дешевле. Посмотрите объявления в воскресных газетах. Если есть деньги, предоставьте всю работу сантехнику или рабочему. Если хотите сэкономить — а кто в наше время этого не хочет? — найдите сами то, что вам нужно, тогда заплатите только за установку.

Джули направилась в гостиную и поставила на огонь чайник, чтобы приготовить кофе.

— Хорошо, что вы мне все это сказали. Я вам ужасно благодарна.

— Ничего особенного. Это часть моей работы, — небрежно ответил Скотт, явно стараясь показать, что в его внимании к ней нет ничего личного. — Кроме того…

Сердце Джули замерло.

— Что? — спросила она, стараясь унять нетерпение в голосе.

— Кроме того, мысль о вас… о любой девушке, которая в одиночестве борется тут со всеми трудностями, не дает мне спать по ночам. А я не люблю лежать без сна с открытыми глазами.

Джули сникла. Разумеется, Скотт просто хотел, чтобы совесть у него была чиста.

— Выпьете кофе? — предложила она.

— С радостью. Есть еще одно, что существенно улучшило бы мой сон.

— И что же это?

— Телефон. Вы не думали о нем?

Джули покачала головой:

— Нет. Возможно, даже к лучшему, что его нет. Иначе на днях мне пришлось бы им воспользоваться.

— Почему? Что случилось?

Джули рассказала ему про трактор, загородивший дорогу.

— Как и в тот день, когда коровы забрели в мой сад, на дороге не было ни души. Естественно, я рассердилась. Я собиралась ехать в город, а тут этот трактор… Если бы у меня был телефон, я бы, наверное, позвонила Андерсонам и сказала все, что о них думаю.

— И как же вы поступили?

— Никак. Абсолютно никак. Я не боюсь эту семью, как боятся их некоторые, — поспешно добавила она. — Но если они по какой-то причине пытаются меня выгнать, я не собираюсь поддаваться на провокации.

Джули с радостью отметила восхищенный блеск в глазах Скотта.

— Очень мудрое решение. И все-таки поставьте телефон. Кто знает, вдруг вам среди ночи понадобится врач или что-то еще? — Его губы дрогнули от сдержанного смеха. — А что, если вам захочет позвонить редактор, чтобы заказать статью или короткий рассказ, который ему срочно понадобился?

— Когда-нибудь, возможно, так и будет, — сказала Джули, смягчив улыбкой серьезность интонации. — Ладно, мистер Монро. Если я и установлю телефон, то сделаю это только ради вас, — не хочу, чтобы вы не спали по ночам. Но и вы пообещайте мне кое-что взамен.

— Что же? — спросил он, подозрительно глядя на нее.

— Будете мне иногда звонить?

Скотт посмотрел на нее долгим взглядом:

— Думаю, что буду. Время от времени.

На его лице не было улыбки, и у Джули появилось неприятное ощущение, что он решил, будто она с ним заигрывает.

Когда он ушел, Джули подумала: теперь у нее есть о чем поразмыслить, — его одобрение и неодобрение ее действий многое сказали о нем. Он был человеком непостоянного характера, она легко чувствовала все перемены его настроения. Жить с ним будет непросто, зато можно чувствовать себя защищенной.