– Не думала, что ты окажешься такой трусишкой, – хмыкнула Риченда.

Я вздохнула:

– Вы не можете отрицать, что натыкаться на неприятности и неожиданности у меня получается чертовски хорошо. И я уверена, что при свете дня заниматься этим было бы проще.

– Если Мюллер и запер там свою сумасшедшую жену, лично я предпочла бы найти ее, когда она спит, – заявила Риченда.

В этом она была права. С большой осторожностью я шагнула на первую ступеньку. Конечно же, она скрипнула. «Погоди, вот наступит на тебя Риченда, – мысленно укорила я ступеньку. – Ты еще не так заскрипишь». Я быстро двинулась вперед, сомневаясь, что лестница выдержит вес нас обеих одновременно. Здесь оказалось не темнее, чем в коридоре, и глаза уже начали привыкать, как вдруг нас накрыла кромешная тьма.

– Я закрыла дверь, – прошипела Риченда мне на ухо. – Чтобы никто за нами не пошел.

– Но я ничего не вижу, – возразила я.

– Так пусти меня вперед, – потребовала Риченда.

Перемещение вызвало некоторые неудобства. Раз ей захотелось идти первой, пусть идет. От всего этого у меня уже появилось очень нехорошее предчувствие. Мы протиснулись мимо друг друга в темноте. Довольно крупная Риченда без своих привычных утягиваюших корсетов и ремешков оказалась на удивление мягкой и податливой. В какой-то миг я почувствовала, что задыхаюсь, и уже решила, что лучше свалиться с лестницы, чем превратиться в барельеф, но миг прошел, а Риченда уже стояла ступенькой выше.

– Отлично, – коротко выдохнула она, и звук чем-то напомнил фырканье предвкушающей хорошую скачку лошади. – Вперед!

В качестве доказательства собственного бесстрашия и прекрасного ночного зрения она быстрым шагом двинулась вверх. Я медленно и осторожно поднималась чуть поодаль. Теперь, лично проверив ширину лестницы, мне нужна была фора, чтобы успеть прижаться к стене, когда она кубарем покатится вниз.

В свою защиту могу сказать, что формы Риченды, в отличие от моей костлявой фигуры, обладают достаточной пышностью и точно уберегут ее от серьезных травм. Кроме того, вынужденное следование в арьергарде изрядно, хоть и без причины, действовало мне на нервы. Обычно во время таких ночных исследований я всегда шла первой. Вздохнув, я мысленно обругала себя за гордыню: сильно выделяться слуги не должны. А мне нравилось быть храброй и бесстрашной. Конечно, не слишком. В конце концов, я еще и дочь викария. Тут Риченда чихнула, прервав все мои мысленные рассуждения. Если вы когда-нибудь слышали, как чихает лошадь, то сможете представить себе этот звук. Не слишком громкий, но очень четкий и потенциально влажный. Я отпрянула.

Воздух, сухой и застоявшийся, пылью щекотал ноздри и оставлял неприятный привкус во рту. Причина обнаружилась сама собой: сюда просто никто не поднимался. За три года даже сумасшедшую жену пришлось хотя бы иногда кормить. Я уже открыла рот, собираясь поделиться соображениями с Ричендой, но меня прервал громкий глухой удар. Разум позорно бежал. Сердце забилось как сумасшедшее, но я крепко сжала зубы, не позволив и звуку сорваться с губ.

Сверху донеслось недостойное леди восклицание.

– Здесь люк! – пояснила Риченда. – Только что обнаружила, собственной головой.

– Он заперт?

– Погоди-ка… Сейчас поищу по краям. Та-а-ак… вот она.

Я услышала, как отодвигается ржавая щеколда, а затем с грохотом, несомненно разбудившим всех обитателей дома, падает открытая Ричендой крышка люка.

– Быстрее! – поторопила она меня и забралась наверх. – Пока никто не пришел.

В голове вдруг возникла картинка, как мы стоим у закрытой крышки люка, с подсвечниками на изготовку, приготовившись защищать свою честь. Внутри забурлили пузырьки смеха.

Сквозь открывшийся проем на лестницу проник тусклый свет, слегка разбавляя темноту. Но она тут же снова сгустилась, когда тыльная часть Риченды закупорила вход на чердак. Я проворно поднялась следом, и Риченда закрыла за мной люк.

– Так мы узнаем, если кто-то придет, – пояснила она.

Я опустила бесполезный подсвечник. В лунном свете по чердаку вокруг нас виднелись странные тени и очертания, и я выглянула в одно из больших круглых окон. Внизу в лунных лучах серебрилась земля. Трава, даже не колючие кусты. Значит, таким путем сбежать не получится. Разве что толкнуть Риченду первой и приземлиться сверху.

Она ходила позади меня по комнате и что-то бормотала себе под нос. Обернувшись, я попыталась рассмотреть окружавшие нас очертания и поняла, что в темноте моя нанимательница действительно видела лучше. Чердак был огромен. Мы, судя по всему, находились в самом конце этого крыла здания и, с ужасом поняла я, прямо над комнатой Мюллера. Свет проникал сюда из трех круглых окон на торце дома, но чердак тянулся дальше, без конца и края. Похоже, он занимал все крыло, без перегородок. Или мне так казалось. Хоть и яркий, лунный свет не освещал помещение целиком. На полу стояли не только коробки, был еще стол, несколько книжных шкафов у стен. Словно здесь кто-то должен жить. В голову закралось нехорошее предчувствие.

– Риченда! – прошипела я. – Вернитесь! Здесь кто-то есть!

Тишина.

– Риченда!

Касаясь стены рукой, я медленно двинулась вперед, обходя видимые препятствия и довольно часто натыкаясь на невидимые, твердые и неподвижные. Пробраться мимо можно было, только держась за эти предметы руками – потерять равновесие проще простого. К моему удивлению, по большей части пальцы касались чего-то мягкого. Пыль, решила я, а потом руку как-то закололо. Паутина. Это была паутина и пауки. Пожалуй, я буду рада больше никаких чердаков в жизни не видеть.

Риченда так и не остановилась, несмотря на мой умоляющий шепот. Дважды мне пришлось обходить каминные трубы. Хотя бы открытых очагов не было. Я ступала так тихо, как только могла, изо всех сил напрягая слух, боясь уловить скрип поднимающейся крышки люка, но громкие шаги Риченды эхом разносились в темноте. Если здесь кто-то или что-то жило, нас оно точно услышало. Я попыталась нащупать какое-нибудь оружие, и тут вдруг раздался звук. Звук падающего тела.

– О-о-ох! – послышался голос Риченды. – Кажется, я нашла камин.

Я поспешила к ней со всех ног. Риченда лежала на полу, не различишь, где сажа, где тень. Найденный камин был небольшим, рядом обнаружилась кочерга.

– Вы сильно ушиблись?

– Нет. Дурацкая была идея, да?

– Э-э-э… да.

– Тогда ради всего святого, почему ты меня не остановила?

Я промолчала, помогая ей вытаскивать из волос золу, и уже собиралась предложить воспользоваться случаем и вернуться, пока не произошло чего-нибудь еще, как по чердаку разнесся тот самый рокочущий шум, который мы слышали в комнате Риченды. В тишине комнаты он прозвучал подобно раскату грома.

– Какого черта! – воскликнула Риченда.

– Это дымоход. Звук идет из дымохода!