Он смотрит молча, и в глазах его адское пламя. Я делаю маленький шаг по лестнице. Шаг длинною в три года ада. Чувствую толчок в спину и лечу. Нет звуков, нет ничего вокруг. Только маленький теплый комочек, трепещущий в моих объятиях. Тихий всхлип, последний звук изданный моим сыном. Я его слышу каждый день, вот уже три года. Три гребаных года, проведенных в межмирье.Падаю на колени перед маленьким телом и понимаю – я умерла. Нет меня больше, только телесная оболочка. Малыш глядит на меня остекленевшими глазками, в которых нет больше жизни, глажу белоснежный пушок на маленькой головке, и тихо пою колыбельную. Он же просто заснул. Спит, а я глупая напридумывала страхов. Только почему он на полу, ему же холодно? И голова как - то странно повернута. Надо поправить ее. Пусть моему сыночку будет хорошо и удобно. Протягиваю руки, желая помочь. Но...

- Что ты наделала, сука? – удар, еще один. Они сыплются градом. Падаю рядом с Ванечкой, молясь, чтобы этот монстр забил меня до смерти. Я молчу, и это молчание еще больше распаляет его.

- Ты убийца,- шипит он.

Я знаю. Я убила своего мальчика. Женька так и оставляет меня лежать рядом с остывающим телом сына. Звонит в скорую, вызывает полицию. Я подползаю к моему сыночку, пытаюсь согреть остывающего малыша. Тщетно. Время замерло, повисло в воздухе омерхительно воняя тленом. Кто- то плачет, оттаскивает меня от тела, я бьюсь в чужих руках. Слышу голос отца, чьи то крики, но я уже не здесь. Укол. Темнота. А дальше...

ОН

Моя зверушка больна. Я бы отдал душу, чтобы узнать, кто сломал мою малышку. Что такого было в прошлом милой Эммы, что сейчас ей так плохо?

- Ничего страшного. Небольшой нервный срыв,- говорит приглашенный Лисом доктор, после тщательного осмотра. – Может быть перелет сказался, акклиматизация. Девочке нужен покой. И пока никаких ваших игр, господин Беркут. Слишком ослаблен организм.

- У нее были судороги,- рычу сузив глаза,- вы правда думаете, что припадок вызван сменой климата?

Я в ярости. Эмма тихо сопит после успокоительного укола. Ресницы, похожие на крылышки ночных мотыльков трепещут,отбрасывая причудливые тени на белом, как мел ее лице.

Сколько я сижу возле ее кровати, не сводя глаз с Китти? Час? Два? После ухода доктора прошла чертова уйма времени, а я все никак не могу отойти от ужаса, который испытал глядя на хрипящую у моих ног Эмму. Что спровоцировало приступ? Сейчас она похожа на сказочную спящую красавицу, сквозь прозрачную ткань балдахина. Отодвигаю тонкий шифон, провожу пальцем по пухлым обветренным губам. Она вздрагивает. Открывает глаза, приоткрыв рот в форме буквы О. В них больше нет того звериного, первобытного ужаса.

- Алекс,умоляю. Не заставляй меня жить здесь,- хрипит она. Странные первые слова после приступа. Я думала она будет в восторге от своих покоев. По крайней мере другие стразы визжали от восторга. – Подвал, чердак, комната пыток – все что угодно. Только не тут.

- Знаешь, ты меня начинаюшь утомлять,- говорю твердо, умирая в душе от щемящей жалости. Но нет, хозяин здесь я. И чувства, которая эта девка пробуждает в моей душе, совсем не те, на которые я рассчитывал. Я никогда не жалел своих зверушек. И эту не стану. – Я начинаю уставать от выкрутасов. Не будь неблагодарной сукой, куколка. Это твой дом на ближайшие четыре месяца.

Она вдруг резко вскакивает с кровати и отчаянно бежит к двери. Но я быстрее. Хватаю ее за талию. Эмма вырывается, кричит, снова на грани истерики. Перебрасываю через плечо, со всей силы шлепаю по ягодицам. Раз, второй, третий. Рука горит от прикосновений к ее маленькой, непослушной заднице. Она замирает. Перестает трепыхаться в моих руках. Сука, я возбужден. Член, кажется разорвет ткань брюк. Я жажду ее тела. Хочу трахнуть прямо здесь, наслажадаясь безумием в ее глазах.

- Отпусти меня,- истеричный ее крик мечется под высоким потолком. Я выполняю ее просьбу. Смотрю, как она на карачках отползает от меня на расстояние, кажущееся ей безопасным. Распластывается на полу. Мой страз опустошен. Сейчас это не блестящий камушек – тусклое, убогое стекло.

Блядь, я могу себе позволить пользоваться красивыми новыми вещами, но почему -то вожусь с этой сломанной зверушкой. Эта мысль приводит меня в ярость. Но я не желаю возвращать этот хлам на улицу, мне хочется знать, кто посмел испортить мою вещь. Я хочу ее вылечить, избавить от боли. Эти опасные мысли приводят меня в чувство. Словно пелена спадает с глаз. Смотрю на Китти. Она кажется такой маленькой, хрупкой. Борюсь с желанием перенести ее в кровать и просто трахнуть, без прелюдий, без изысков. Беру ее на руки, укладываю в постель, накрываю одеялом и скрипя зубами выхожу из ее спальни, вопреки своему жгучему, одуряющему желанию. С трудом добредаю до темной комнаты в конце коридора, падаю на клочковатый матрас, валяющийся прямо на грязном полу и нащупав кнопку запускаю висящий под потолком дискошар. Темница наполняется миллионом холодных световых брызг. Это мой персональный ад. Точная комната, в которой я провел свое детство. Пыточная для моих зверушек. Это мой персональный рай. Здесь я воплощаю в жизнь мои фантазии, доставляю зверушкам боль, которая заставляет их оживлять меня день ото дня, наполнять мою душу своим уролдливым блеском. Освобождать меня.

Спускаю брюки вместе с трусами, и обхватываю рукой член, который мне кажется просто взорвется сейчас. Хватает нескольких движений. Оргазм получается смазанным, но я все равно чувствую облегчение. Эта маленькая сука сводит меня с ума. Я не хочу привязываться. Я научу ее подчинению. Я ее хозяин. Я не могу без нее жить

ОНА

Сегодня дом не молчалив. Я слушаю отдаленные голоса, лежа на полу в туалете. Темно. И именно это мне и нужно. Спать в голубой комнате я не в силах. Страшно болит голова. Лицо опухло от слез. Пытаюсь задремать, вот уже в который раз.

- Эмма, вы здесь? – мелодичный женский голос врывается в мое одиночество, когда я нахожусь на грани яви и сна. – Где ты девочка?

С трудом поднимаюсь с пола. Дергаю дверь и зажмуриваю глаза так крепко, что болит лицо. Чувствую легкое прикосновение к плечу. С трудом разлепляю веки, чтобы увидеть пришелицу. Она красива. Женщина без возраста. На холеном лице ни морщинки, но взгляд выдает истинный возраст красавицы. Стройная фигура. Облаченная в дорогой костюм цвета Тиффани. Скромные украшения, но я знаю сколько стоит эта простота. Мне нравится она, и в то же время чувствую черное чувство, вихрящееся в глубине моей души. Женщина усмехается, явно предугадывая мои мысли.

- Меня зовут Лидия,- тонкая ладонь, взметнувшаяся мне навстречу, говорит о том, что красотка настроенна дружелюбно.- Алекс приказал привести тебя в порядок. Но мне кажется, что мои услуги здесь не очень нужны.

Я улыбаюсь в ответ на ее доброжелательную улыбку и даже жалею, что проигнорировала ее руку, поданную мне в приветственном жесте.

- Алекс сказал, что мной займется его помощник,- шепчу, понимая, что выгляжу глупо.

- Правильно, я и есть его секретарь, помощник, да кто угодно. Но если тебя так волнуют феминитивы...- смеется Лидия.- Эмма, у нас есть работа. Одежду я не купила, подумала, что ты сама захочешь развеяться, побродить со мной по магазинам. Лис уже ждет в машине. Позавтракаем в торговом центре, ты же не против?