– Я видел такого…

– Знаю.

Скексы начали издавать негромкий, похожий на шепот, шелест. Большие клювы цвета полированной кости задвигались из стороны в сторону. А потом твари отступили, одна за другой слившись с темнотой, и исчезли.

Мы двинулись дальше. Мотоцикл медленно перекатился через перекресток.

На площади у фонтана сидел Альдерон, опираясь на вытащенную из ножен рапиру. Его шляпа лежала рядом, на краю бассейна. Вид у него был крайне усталый. Одну руку он обмотал платком, который успел промокнуть. Капающая на тротуар кровь светилась фосфоресцирующим блеском. Увидев нас, он слабо улыбнулся и поднял раскрытую ладонь без оружия.

Я слез с мотоцикла.

– Я ее видел, – сказал Альдерон.

– Ты видел Магду?!

– Нет. Я видел матерь демонов.

– Что?!

– Каждую ночь она рожает новых демонов. Это женщина из нашего мира, ставшая вратами в этот. Она впустила в себя нечто могущественное. Мы не справимся, Харон.

Внезапно он заметил сидящего в коляске Павла и замер.

– А это кто? Жмурик? Ты его переводишь?

– Нет. Он жив. Это мой племянник.

Альдерон поднял голову.

– Да ты вконец свихнулся. Он же с ума сойдет!

– Нет. Он убеждает себя, что спит. Нам нужно найти его девушку, и тогда все закончится. Нужно найти ее и перевести.

– Это она – врата?

– Нет. Но она что-то значит. Что-то пришло в мой дом, Альдерон. Сегодня. Среди бела дня. И оно явилось за ним, – я кивнул в сторону Павла.

– Хочешь использовать собственного родственника как приманку?

– Только что четыре скекса сбежали от одного его вида. Мы ехали через пустой город. Знаешь почему?

– Они боятся. Он им не принадлежит. Это ей он нужен.

– Идешь с нами?

Альдерон встал, опираясь на рапиру, будто на трость.

– Тебе придется ехать медленнее.

– Сядешь позади меня.

Мы остановились перед домом – неприметным каменным строением с выходящими в сквер балконами.

– Я здесь жил, – сказал Павел.

– Знаю.

Мы сели на скамейку возле пустой игровой площадки, словно три алкаша. Не хватало только бутылки.

– Я расскажу тебе о Лилит, – сказал я. Павел удивленно взглянул на меня. – Расскажу тебе о твоей жене.

Он озадаченно уставился на меня.

– Она нормальная девушка. Никакой не демон.

– Когда-то – да. Но когда человек оказывается во власти худших чувств – ненависти, зависти, злобы, – он влияет на этот мир. Особенно когда эти чувства направлены на другого человека. Видел те странные создания, которые бегают по стенам – маленькие, уродливые, прячущиеся будто крысы, когда проходишь мимо? На которых охотятся кошки? Это мыслеформы. Я тебе говорил, что здесь даже у вещей есть душа. У чувств тоже. Эти создания возникают благодаря дурным мыслям. Их порождает ненависть. Иногда, однако, подобные мысли превращаются для человека в навязчивую идею, сжигая всю его энергию. И тогда он открывается злу. Ему нужна помощь, чтобы разрушать. Физически разрушать он не может, поэтому пытается делать это психологически. И порой является нечто, чтобы его использовать. Обычно это просто демоны. Они хотят перейти в наш мир и при любой возможности втискиваются в тело человека, который им это позволяет, после чего овладевают им. Это одержимость. То же случилось с твоей бывшей, только она впустила в себя саму матерь демонов. Есть много легенд о Лилит. Говорят, она была несчастной женщиной, к которой несправедливо отнеслись. А по мнению других – злобной сукой, предпочитавшей трахаться с демонами и с самого начала ненавидевшей своего мужа, которого считала занудным неудачником. Покровительница супружеских конфликтов, интриг, враждебности и измены, убежденная, что она всегда права. Якобы она проклята и теперь рожает новых демонов, чтобы отомстить роду Адама. Вечная мстительница, карающая за мужское непостоянство, всевозможные пороки, любовь к приключениям и за то, что мужчина не слушает, не интересуется, не уверяет, придирается, курит, воняет и смотрит футбол. За то, что он мужчина. Знакомо? Твоя Дорота готова была обрушить на тебя саму преисподнюю, лишь бы отомстить – так оно и случилось. А теперь она заполучила Магду.

– У Дороты душа Магды?

– Нет. Она даже не отдает себе отчета в том, что делает. Посредством нее действует Лилит.

– И что ты собираешься делать?

– Мы входим, забираем Магду, переводим ее и сматываемся домой. Теоретически.

Альдерон горько рассмеялся.

– Можешь не идти, если не хочешь, – сказал я ему.

– Это скорее моя работа. Я здесь – странствующий рыцарь, а ты – только психопомп, наемник. Естественно, я пойду.

Над городом поднялся шум. Миллионы шепотов, смешков, вой – все слилось в единый гул. По стенам зданий внезапно поползли мыслеформы, по улицам забегали стайки гулей, скексы, кусачи и множество иных созданий, которым я еще не придумал названия. Все это напоминало бегство зверей от лесного пожара.

Альдерон встал со скамейки.

– Что происходит?

– Она его почуяла, – сказал я. – Она приближается. У нас мало времени.

Мы шли рядом: Альдерон с обнаженной рапирой в одной руке и снятым плащом – в другой. Я с тесаком в руке и опертым о плечо стволом обреза, а Павел – сзади, тревожно озираясь, с голыми руками.

Здание выглядело вполне обычно и тихо.

Повернув ручку, я приоткрыл дверь на лестничную клетку.

– Когда-то я здесь жил, – повторил мой племянник.

На лестничной клетке пахло тухлятиной, повсюду вздымался пепел. Было тихо.

Я толкнул вторые, качающиеся двери, и мы наткнулись на трех скексов.

Спокойствие в одно мгновение сменилось хаосом. Альдерон взмахнул плащом – и блеснула рапира; я выстрелил из обоих стволов сразу. Все происходило на фоне оглушительного шипения разъяренных скексов и вопля моего племянника.

Мы победили. Альдерон, кашляя, опирался о перила; на лестницу падали светящиеся капли. Я присел на ступень, тесак выпал из моей руки. На моей штанине выше колена расплывалось светившееся неоном пятно.

Снаружи нарастал шум. Твари приближались.

– Нет времени, – простонал я, выбрасывая из стволов полные гильзы и заряжая две пустые. Мы начали подниматься наверх, ступенька за ступенькой.

На площадке нас ждали похожие на ртутные изваяния богомолы. Безглазые головы одна за другой повернулись к нам, и раздался сухой треск, какой могла бы издавать разозленная гремучая змея.

Выстрелы, яростный вопль, свист клинков.

Опыта у нас с Альдероном хватало. Рутина. Это мы хорошо умели.