chitay-knigi.com » Разная литература » Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем - Василий Олегович Авченко
Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем - Василий Олегович Авченко

Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем - Василий Олегович Авченко

Василий Олегович Авченко
Разная литература / Приключения
Читать книгу онлайн
Возрастные ограничения: (18+) книга может содержать контент только для совершеннолетних
Вы можете читать электронную книги Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем - Василий Олегович Авченко онлайн совершенно бесплатно. Наслаждайтесь чтением без ограничений по времени на любом доступном устройстве!

Аннотация книги

Эта книга – документальна. О чём она?О Дальнем Востоке первой половины XX века, включая смутные годы Гражданской войны и почти пятилетнюю интервенцию.Об авиации, переживавшей тогда взрывное развитие и бешеную популярность.О полузабытой Корейской войне 1950-1953 годов, в которой негласно участвовали советские лётчики, дравшиеся против американских «суперкрепостей» и «сейбров».О неизбывном стремлении человека к небу, к Луне, к звёздам. О космической гонке СССР и Штатов – от первого спутника до высадки человека на Луну. О странных сближеньях, загадочных совпадениях, непостижимо влияющих на судьбы и прочерчивающих биографии. О неисповедимых тайнах творчества. О вторых, ведомых, дублёрах, проигравших, забытых… О славе и бесславии, удаче и неудаче, выборе и пути человеческом.Наконец – или прежде всего – о судьбе вроде бы заурядного военного лётчика Льва Колесникова, вокруг которого странным и порой удивительным образом складываются и переплетаются все вышеобозначенные сюжеты. В линии жизни Колесникова преломилась история его родного Владивостока, страны и мира.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 103
Перейти на страницу:

Василий Олегович Авченко

Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем

…Самолёт – орудие, которое прокладывает воздушные пути, – приобщает человека к вечным вопросам.

Антуан де Сент-Экзюпери

© Авченко В.О.

© ООО «Издательство АСТ»

Пролог

По камуфлированным в коричневое и зелёное плоскостям его «мига» били, высекая искры, пули. Пока руки делали что положено, лётчик зачем-то вспоминал: «У “сейбра” шесть пулемётов системы Браунинга, по четыреста двадцать пять патронов на каждый ствол, калибр – двенадцать и семь, как у нашего дэ-шэ-ка». В следующий миг он понял, что самолёт больше не слушается рулей. Оставалось только прыгать. Скороговоркой передал ведущему: «Всё хорошо, временно расстаёмся, связь заканчиваю». Дёрнул, как учили, скобу. Раздался взрыв – это сработал пиропатрон.

Бронезаголовник кресла выбил остекление фонаря, и через секунду лётчик, открыв зажмуренные глаза, обнаружил себя в невесомости и непроглядной облачной вате. Ещё мгновение спустя раскрылся купол, рывок поставил на место голову и ноги. Вылетев из облаков, лётчик увидел внизу, в стороне, плотину ГЭС и реку. Голубую, очень голубую, удивительно голубую реку, разделявшую две азиатские страны.

Это была холодная и одновременно очень жаркая весна 1953-го. Далеко на востоке шли боевые действия, которые потом нарекут первым горячим сражением холодной войны.

Через три года на переделкинской даче знаменитый писатель и большой чиновник сочинит письмо вождям Союза Советских, начинавшееся со слов: «Не вижу возможности дальше жить». Письмо завершится отчаянным заявлением, что автор уходит из этой жизни «с превеликой радостью». Ещё не старый, крепкий и красивый, но совершенно седой человек положит пять страничек (на первой почерк ровен и разборчив, на пятой – нервен, дёрган, малопонятен) на прикроватную тумбочку. Полулёжа в постели, прижмёт к груди подушку, приставит к ней воронёный револьверный ствол и выстрелит прямо в изношенное сердце.

Когда после этого выстрела пройдёт шесть лет, в психиатрической больнице под городом Куйбышевом умрёт странный пациент, который называл себя философом, родному имени предпочитал непонятное латинское прозвище и километрами сочинял ложно-глубокомысленные афоризмы.

Ещё семь лет спустя на поверхность Луны впервые в истории опустится аппарат с людьми. Из него выйдет человек – неуклюжая фигура в громоздком скафандре – и произнесёт, зная, что его через 400 тысяч километров и треск радиопомех слушает вся Земля, заготовленную фразу про маленький шаг одного человека и огромный скачок всего человечества. За ним наружу выберется второй, оглядится вокруг и скажет: «Великолепное… запустение».

В космосе – загадочном, бесконечном, безмолвном – обращаются планеты, звёзды, кометы. По своим расчерченным свыше траекториям, с положенными периодами и закономерностями. Иногда эту стройную и чёткую, как чертёж авиаконструктора, систему нарушают случайности – блуждающие камни, летящие очертя отсутствующую голову. Земля, милая наша колыбель, предохранена атмосферой. Болиды сгорают в ней дотла, лишь редчайшим из них удаётся пробить прозрачную броню и достичь земной поверхности (безвоздушная Луна избита метеоритами, как бетонная огневая точка на какой-нибудь линии Маннергейма). Правил тут нет. Никто не возьмётся предсказать, откуда прилетит очередной космический камень и куда ему суждено врезаться.

Если только и в самом деле – суждено; если в этом действительно нет случайности. Или же всё происходит произвольно, внеземное пространство – не космос, а бессмысленный неживой хаос, и в наших прозрениях и озарениях, как и в удивительных пересечениях человеческих судеб, нет никакого промысла и значения? Хочется верить в обратное, но постижение связи всего и вся недоступно сегодняшнему несовершенному человеку. Разум слаб, нужны какие-то ещё инструменты восприятия и осмысления.

Начну… с чего-нибудь. Буду ходить вокруг стержневой темы моего рассказа кругами – то широкими, то сужающимися, удаляясь от центра и возвращаясь к нему. Двигаться по невидимой и непростой, но подчинённой строгим законам небесной математики орбите, как движется вокруг Земли её старинная спутница Луна, которая сыграет в этом повествовании свою особую роль.

Матвеев-Амурский и его потомки

Ключом к пониманию времени и места может быть изучение фамильных историй.

В случае с Владивостоком, где я живу почти всю свою жизнь и где родился мой центральный герой, многое может рассказать, например, история рода Янковских. Его основатель – ссыльный, участник Польского восстания 1863 года Михаил Янковский. В Приморье он стал видным коммерсантом, исследователем, меценатом.

Или – история семьи обрусевших швейцарцев Бринеров, первый из которых, авантюрист Жюль, попал во Владивосток прямо с борта пиратского корабля. В 1920 году у его сына Бориса Бринера в браке с Марусей Благовидовой родился названный Юлием в честь деда мальчик, в будущем известный как Юл Бриннер – звезда «Великолепной семёрки», обладатель «Оскара».

Биография незаконнорожденного сына декабриста Николая Бестужева Алексея Старцева, который построил в Приморье фарфоровый и кирпичный заводы, разводил оленей, выращивал персики, занимался шелководством…

Семейная драма педагогов Михаила и Марии Сибирцевых, чьи сыновья Всеволод и Игорь в революционную пору стали большевиками, активистами красного подполья – и оба погибли в годы Гражданской войны. Двоюродный брат Всеволода и Игоря – приморский партизан, которого знали под именем Саша Булыга. По-настоящему его звали Александром Фадеевым, впоследствии он стал писателем, автором «Разгрома» и «Молодой гвардии».

И конечно же – история семьи Матвеевых.

Человек из Хакодате

Николай Петрович Матвеев был первым русским (или даже первым европейцем), родившимся в Японии – стране, долгие века застёгнутой на все пуговицы.

Одним из первых русских, посетивших Японию, стал в 1793 году поручик Адам Лаксман, но об открытии официальной российской миссии речи тогда идти не могло.

Писатель Иван Гончаров, состоявший в 1852–1854 годах секретарём при адмирале Евфимии Путятине и отправившийся с ним на фрегате «Паллада» в Японию, писал: «В географии и статистике мест с оседлым населением земного шара почти только один пробел и остаётся – Япония. Странная, занимательная пока своею неизвестностью земля».

В 1853 году Япония отказалась – вынужденно, под давлением Европы и Америки – от политики «сакоку», то есть самоизоляции (буквально – «страна на цепи»), но и после этого оставалась во многом закрытой. Даже сегодня эта её закрытость, несколько потеряв в градусе, никуда не делась: Япония, выражаясь современным языком, держит социальную дистанцию. И всё-таки уже в середине XIX века многое изменилось. По договорам с Штатами, Англией, Францией, Россией, Голландией Япония открыла порты для зарубежных судов. Первыми стали Нагасаки, Канагава (Иокогама) и Хакодате.

В Хакодате в 1858 году заработало российское

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности