Шпионский тайник - Питер Джеймс

* * *

Джорджине, моей невесте одного романа, за смелость, силу, терпение и, превыше всего, за любовь

Известно ль орлу, что таится в земле?

Иль крот вам скажет о том?

Уильям Блейк

Приглашаю читателей познакомиться с моим первым романом, который незримо прокрался на нижние полки в задние помещения горстки книжных магазинов, в 1981 году проявивших любезность и взявших его на реализацию. Я помню, как В.-Х. Смит по доброте душевной купил целых тридцать экземпляров, что было жалкой каплей из имевшихся там 30 тысяч книг, предназначавшихся для списка бестселлеров. Но я до сих пор крайне благодарен им за то, что они позволили безвестному автору сказать: «Да, да, это из запасов мистера В.-Х. Смита!»

Книгу отвергло первое же издательство, прочитавшее ее, – «Нью инглиш лайбрери», возглавляемое Ником Уэббом. Семь лет спустя, в 1988 году, ему было суждено удивить меня, перебив цену всех других британских издательств за мой мистический триллер «Зона теней». Второй издатель, к великой моей радости и удовольствию, купил его. В.-Х. Смит заплатил по-царски – две тысячи фунтов, не слишком великие деньги даже в те годы.

Это был не первый мой роман. Между 1967 и 1971 годами я написал несколько книг, которые, к счастью, так и не были опубликованы – к моему тогдашнему разочарованию. Первый назывался Roller Coaster и был вдохновлен моим тогдашним кумиром, молодым автором по имени Адам Даймент. Даймент написал три чрезвычайно успешных шпионских триллера – The Dolly Dolly Spy, The Great Spy Race и The Bang Bang Birds, которые позволили ему в возрасте двадцати с небольшим лет вести роскошный образ жизни с хорошим шампанским и личным «астон-мартином», автомобилем, казавшимся мне пределом мечтаний. Роман Roller Coaster был не шпионским триллером, а описанием жизни шалопая в эпоху свингующего Лондона – в ту пору, когда я был подростком.

В отличие от первого романа Адама Даймента моя книга была поочередно отвергнута британскими литературными агентами и издательствами. Один мой друг, прочитав ее, заявил, что она придется по вкусу скорее американским читателям, нежели английским. Я купил пару «Альманахов писателей и художников» и выбрал маститого нью-йоркского агента Курта Хеллмера. Лелея надежду на успех, исправно отксерокопировал свою рукопись и отправил ему авиапочтой.

Представьте себе мое удивление, когда через шесть недель я получил пришедшее авиапочтой письмо (это было в те дни, когда никто не знал о том, что появится чудо техники – аппарат факсимильной связи), содержавшее восемь страниц неумеренных похвал и сообщавшее мне о том, что я превосходный писатель, но книга моя нуждается в редакторской правке, после которой она наверняка будет опубликована. Там же приводились и обильные замечания по тексту. Но к тому времени, учась в киношколе, я заканчивал мой второй роман «Ангел атомной бомбы» (это название было суждено использовать спустя десятилетие для моего второго опубликованного романа).

Я отправил ему новую рукопись, однако Хеллмер ответил, что она не понравилась ему так, как роман Roller Coaster, и попросил обратить внимание на его замечания. Однако я уже взялся за мой третий роман, озаглавленный Bethlehem Where Are You?

Курт в отместку за мое пренебрежение его советами возненавидел этот роман и настаивал на том, чтобы я вернулся к Roller Coaster. Но к этому времени я уже окончил киношколу и перебрался на жительство в Канаду, где – по чистой случайности – получил работу на телестудии в Торонто. Там я ежедневно писал сценарии к телепрограмме для дошкольников под названием «Дверь в горошек». Я в письме с гордостью сообщил Хеллмеру об этом. Через считаные дни я получил от него сварливый ответ, в котором он советовал мне бросить эту работу, если всерьез хочу взяться за писательское ремесло, потому что я никогда не напишу толковый роман, если буду по-прежнему заниматься телевизионной поденщиной. Он также посоветовал найти работу в библиотеке или на какой-нибудь фабрике. Я снова проигнорировал его рекомендации, и роман Roller Coaster так и остался незаконченным. Вместо этого я обратил свою энергию на сферу кино и телевидения – взялся за сочинение киносценариев и продюсирование целой серии малобюджетных ужастиков, а затем комедии Spanish Fly, в которой главные роли исполняли Терри Томас и Лесли Филлипс. Фильм вышел на экраны в 1976 году и удостоился разгромных рецензий. Барри Норман, в ту пору дуайен кинокритиков, назвал его «худшим из всех британских кинофильмов, снятых после Второй мировой войны, и самым несмешным из всех британских фильмов». Я поместил этот отзыв в рамку под стеклом и с гордостью повесил ее на стене в своем офисе.

Spanish Fly, в которую я вложил изрядную часть моих собственных денег, фактически лишила меня почти всех накоплений, и я был не уверен, что смогу оправиться от подобного потрясения.

В это время мои родители руководили вполне успешным семейным бизнесом, «Корнелия Джеймс, поставщик перчаток для королевского двора», фабрикой, расположенной в Брайтоне. Мой отец был серьезно болен – у него возникли проблемы с сердцем, – и они с матерью уже подумывали о том, что следует продать это предприятие.

Я понял, что если не стал писателем и оказался в шатком финансовом положении, то будет разумнее продолжить прибыльное семейное дело, что позволит мне хотя бы более или менее прилично зарабатывать на жизнь. Поэтому я пошел работать на фабрику, смутно помня совет моего агента, славного терпеливого Курта Хеллмера.

Моя тогдашняя жена и несколько друзей, знавшие о моих писательских амбициях, постоянно спрашивали меня, пытаюсь ли я по-прежнему осуществить мою мечту и издать книгу. Мне было в ту пору двадцать восемь лет, и их слова стали призывом к действию. Но что же написать?

В те дни мне попалась на глаза статья в «Таймс», в которой говорилось, что Адам Даймент перестал писать книги, а Ян Флеминг давно умер, и в данный момент возникла нехватка ярких шпионских триллеров. В тот момент для меня это стало своего рода озарением.

Я был знаком с одним человеком, работавшим в спецслужбе, – Ванессой Гебби, ныне успешной писательницей, которая когда-то работала секретарем в МИ-5. Хотя она могла мне сказать лишь немногое о своей прошлой работе, я выудил из нее достаточно и, прочитав массу книг – как художественных, так и документальных – о МИ-5 и МИ-6, получил некоторое представление о мире рыцарей плаща и кинжала. У меня в воображении также созрел эффектный эпизод, который мог стать завязкой шпионского романа.

Но как будет развиваться дальнейший сюжет, я просто не знал.

Поэтому я написал вот такое начало – мужчина и его девушка просыпаются в своей нью-йоркской квартире, в которую неожиданно врывается незнакомец. Вскоре он прямо у них на глазах убивает себя – неожиданно и по какой-то непонятной причине. В отличие от моих романов, где действует Рой Грейс, сюжеты которых я разрабатываю крайне дотошно и всегда знаю, чем такой роман закончится, в данном случае я действительно понятия не имел, что будет дальше.