Странный талант Винни - Штефани Герстенбергер

* * *

Родители Винни сидели за обеденным столом и вполголоса о чём-то разговаривали. Они часто шептались, как какие-нибудь глупые влюблённые, однако сегодня всё было не как обычно: Винни точно знала, что так взволнованно обсуждают мама с папой. Они собирались бросить своих детей. Да-да, именно бросить! Почти как Гензеля и Гретель.

– …разве можно просто взять и отвезти их туда? – долетели до Винни мамины слова.

– Они достаточно взрослые, чтобы о себе позаботиться, – ответил папа.

– Но это же наши дети… – снова мама.

– …которых мы воспитали свободными и независимыми!

«Если на то пошло, мы сами себя воспитываем», – усмехнулась Винни.

– Когда Генри плачет, у меня просто сердце разрывается! Я-то их отлично знаю – уж пришлось с ними пожить, – вздохнула мама.

– «Пришлось»? Кристи, ты не преувеличиваешь? Неужели тебе и впрямь жилось так плохо?

– Видишь ли, они всегда были очень заняты, и в десять лет я сама попросилась в школу-интернат.

– Понимаю, но здесь, в Англии, такое случается и с другими детьми.

Винни покачала головой. Генри плакать не будет, этого она не допустит! Винни ещё сильнее прижалась к шкафу, рядом с которым оказалась совершенно случайно. Она не собиралась подслушивать – родители её просто не заметили!

– Они сами предложили присмотреть за детьми! – тихо, с явным изумлением в голосе произнесла мама. – Представляешь – сами! Пригласили внуков в гости. Разве это не странно?

– Странно, согласен. – Отец Винни поднял голову и заметил дочь. – Винни! Почему ты до сих пор не в постели?

«Ну вот опять, – подумала Винни. – Папочка в своём репертуаре».

– Сейчас каникулы, пап, и мне двенадцать лет!

– Всё равно уже поздно, а завтра нам рано выезжать. Мы едем в Уэльс. К твоим бабушке и дедушке.

– А дедушка нас правда пригласил?

Отец с матерью закатили глаза и встревоженно нахмурились. Бабушка с дедушкой никогда не звали их в гости. Винни всего однажды была у них в Уэльсе, когда они все вместе отправились показывать маминым родителям новорождённого Генри. В то время семья Винни жила в Швейцарии, потом они переехали в Бостон, а потом в Норвегию… они часто переезжали с места на место. Наверное, из-за того, что их родители были учёными-исследователями. Винни тогда было семь лет, Сесилии исполнилось девять, но, несмотря на это, в памяти от той поездки почти ничего не сохранилось.

Помнится, в Уэльсе был пляж и дом с сиреневыми, кое-где облупившимися стенами, а вокруг дома оранжевой змеёй вилась шаткая лестница, которая, похоже, вела в никуда. Было тепло, и они ели на пляже торт, привезённый на самолёте из Швейцарии.

«Бабушка отвратительно готовит, – сказала мама, выезжая на арендованной в аэропорту машине на встречную полосу. – Просто отвратительно!»

Сесилия и Винни весь день шептали друг дружке на ухо это слово и, хихикая, наблюдали за бабушкой. Винни хотела было подняться по змеистой лестнице, но папа поймал её на четвёртой ступеньке и снял как яблоко с ветки.

– И долго мы там пробудем? – спросила родителей Винни.

Может, на этот раз ей ответят как полагается.

– Посмотрим. Если будет опять как… так…

– …отвратно?

Мама засмеялась. Винни всегда нравился мамин смех. В такие минуты из серьёзного учёного она превращалась в беззаботную красавицу.

– Знаешь, мам, – сказала Винни, – наверное, летом бабушка, которая не умеет готовить, и пляж всё-таки лучше, чем забитый туристами Лондон. – Винни нравился Лондон, вот если бы ещё на улицах было поменьше народу… – Может, там будет хорошо!

– Как скажешь, совушка. Иди сюда! – Мама крепко обняла Винни и поцеловала её тёмные слегка вьющиеся пряди.

На всём свете только мама называла её совушкой. Винни до сих пор не понимала почему. Вроде и глаза у неё не такие уж большие и круглые – или всё-таки слишком круглые? Приятно, что мама придумала ей особенное имя, ведь Винни была ничем не примечательной – не высокой, но и не коротышкой, не яркой красоткой, как Сесилия с её пепельно-рыжими кудрями, не старшей, не младшей и не самой симпатичной из троих детей, а просто средней – и, к сожалению, самой обыкновенной.

Ну да, она здорово каталась на коньках и скейтборде, отлично плавала и очень любила читать – то же самое можно сказать и о миллионах её ровесниц во всём мире. Училась Винни хорошо, но знаний своих напоказ не выставляла. Из-за частых переездов им с Сесилией приходилось каждый раз заново привыкать к новому месту и заводить новых друзей. В четвёртый раз было ничуть не проще, чем в первый. Зато Винни немного говорила по-немецки, хотя и со швейцарским акцентом, а после двух лет, проведённых в Осло, свободно болтала по-норвежски.

– Ты собрала чемодан? – спросила мама. – Пока ничего окончательно не решено. Мы просто отправимся к ним в гости, а если дела пойдут неважно, уедем.

Винни поднялась по лестнице на второй этаж. Родители давно мечтали отыскать новый вид илоножки, неизвестного головоногого моллюска в пойме реки Амазонки, и совсем недавно, на удивление, получили разрешение на исследования.

Зря родители так тревожатся. Они с Сесилией смогут весело провести время – если с той вообще можно веселиться. В последние дни старшая сестра то и дело просила оставить её в покое, запиралась в ванной или в спальне, а выйдя оттуда, источала тысячи ароматов модного парфюма или лака для ногтей. А Генри… Милый, добрый Генри ни к кому не приставал, разговаривал вежливо, а от его макушки и шеи всегда очень приятно пахло.

С братом у Винни хлопот никогда не было. По пути в свою спальню она заглянула в его комнату. Два дня назад младшему брату исполнилось пять лет, и с тех пор он считает себя совсем взрослым. Сейчас Генри спал, как всегда растянувшись на кровати на животе. Его одежда аккуратно висела на спинке стула – да разве есть ещё на свете такие ответственные пятилетние мальчики!

Винни склонилась над братом и понюхала его волосы. Она бы где угодно узнала его по этому необыкновенному запаху. Генри давно расправился с полученными в подарок конфетами – марципановыми чудовищами. Остались книги, много книг – и все о самых разных животных.

– Научись читать и читай сам, – отвечала брату Сесилия всякий раз, когда он просил её почитать.