Роман со счастливым концом - Михаил Самарский

Писать – значит осмеливаться.

Эмиль Чоран

От автора

Выражаю сердечную признательность всем тем, без кого эта книга могла бы и не появиться на свет. За профессиональные консультации адвокату Виолетте Волковой, другу и меценату Алексею Комиссарову, депутату Государственной Думы Сергею Михайловичу Миронову, всегда поддерживающих меня в трудную минуту.

Благодарю за ценные советы переводчиков моих книг Ленни Россловски (США), Фама Ба Тху (Вьетнам), Уляну Петкова Йорданову (Болгария). Благодаря им я теперь получаю письма от своих читателей со всего света.

Отдельная благодарность моим чрезвычайно терпеливым родителям за их стойкость и умение достойно переносить мои иногда не совсем размеренные требования.

Огромное спасибо всем, кто читает мои книги, пишет отзывы, рецензии и вдохновляет меня на дальнейший труд.

Михаил Самарский

Глава 1. Из грязи да в князи.

Поговорка, вынесенная в название главы, обидная, чего уж там говорить – у любого вызовет досаду. Однако Осип Емельянович Брамс, несмотря на всяческие жизненные препятствия, обладал хорошо развитым чувством юмора, а в самоиронии видел одни только плюсы. Эти чудесные качества частенько выручали его и помогали находить решения, казалось бы, в самых уже безвыходных ситуациях. Именно потому вместо обиды Осип Емельянович, посмеиваясь про себя, нашёл своему нынешнему положению и другие не менее яркие определения, такие как «ворона в павлиньих перьях», «со свиным рылом в калашный ряд»… Что-то ещё крутилось в голове, но Брамс никогда не перебарщивал и не превращал самоиронию в занижение самооценки. Тем более, что все эти «грязные князья», «павлиньи перья», «калашные ряды» свалились на его голову точно гром среди ясного неба.

Конечно, у любого человека в жизни случаются неожиданности, но выйти на улицу для того, чтобы «стрельнуть» мелочи на опохмелку и «два кусочека колбаски», а уйти с неё миллионером, такое случается крайне редко. А, может быть, это и вообще единичный случай. Но, как говорят философы, случилось то, что должно было случиться.

* * *

Осип Емельянович отказался от работы у станции метро. Во-первых, полицейские стали до чёртиков прилипчивыми и избыточно принципиальными. Во-вторых, то ли у людей денег стало меньше водиться в карманах из-за этих дурацких пластмассовых карточек, то ли наши люди научились на западный манер скопидомствовать. А в-третьих, и это, пожалуй, самое главное, утром из метро народ в большинстве своём выходит хмурый, невообразимо злой, раздражённый и крайне вспыльчивый – могут и послать по известному адресу, и в лицо плюнуть, и даже отпустить унизительного пендаля.

Однажды у станции Университет один плохо воспитанный молодой человек так ударил Брамса ногой сзади, что травмировал ему копчик, в результате чего Осип Емельянович неделю не то, чтобы попрошайничать, даже ходить не мог самостоятельно. Хорошо, товарищи выручили: ухаживали, успокаивали, всякие примочки ставили, припарки, едой снабжали, внутренности целебной настойкой согревали. Последнее лекарство особенно помогало. По мнению больного, благодаря только ему, Ёся, как называли его друзья, в скором времени и поднялся на ноги.

И всё же (это нужно отметить особо), какие бы гадости не совершали люди, Брамс на них не обижался и всегда старался найти оправдание даже самому сомнительному поступку.

– Мы же не знаем, как он провёл ночь, – говорил Осип Емельянович, рассказывая о хулигане, нанесшем вред его здоровью, – может, плохо спал, может, с женой поссорился, а возможно его в метро тоже кто-то обидел…

– И что теперь, – хмыкал сосед по подвалу Митя Акробат, – на людей, словно дикий вепрь, бросаться? Наверняка знал паскуда, куда бить. Обездвижил человека ни за что ни про что – сволочь он; чтоб он себе ногу сломал.

– Зря ты так, Митя, – успокаивал товарища Осип Емельянович, – ругать ругай, а зла никому не желай, зло оно, знаешь, всегда возвращается.

– Ага, – рассмеялся Акробат, – он тебе всё седло отбил, а мы ему давай пожелаем счастья, здоровья и поздравим с наступающим Новым годом. Тоже мне, гуманист нашёлся. А я предлагаю, встретить его в подземном переходе и начистить ему рыло, да так, чтоб он на всю жизнь запомнил.

– Ну, Митя, это ты уже загнул, – вступился за Брамса дед Акын, – он завтра соберёт банду отморозков, выследят, засекут нашу берлогу и вот здесь, в подвале всех нас похоронят. А найдут наши мумии только летом, когда начнут трубы теребить. Прекращай тут экстремизмом заниматься. Ёся ещё пару-тройку дней полежит, и отойдёт. Радуйся, что нас тут никто не трогает, вон недавно по радио говорили, где-то на окраине малолетки бездомного мужика пытались живьём сжечь. Избили и давай бензином поливать, хорошо прохожий заступился, разогнал извергов. А другой бы прошёл молча, и всё – нет человека.

– Жуть, – покачал головой Митя, – и тюрьмы собаки не боятся.

– Да кто их искать станет? – ухмыльнулся дед Акын. – Кому мы нужны, нищие и бездомные? Вон каких людей убивают и то не находят, а ещё на нас будут они время тратить.

Дед Акын оказался прав, вскоре пострадавший поправился и вышел «на работу». Выглядел Осип относительно прилично и даже можно сказать, харизматично: слегка потёртое тёмное пальто, правда, чуть великоватое, больше на один-два размера – напоминание о некогда сытной и тёплой жизни; ботинки не первой свежести, но всегда начищенные, ярко зелёный свитер, фиолетовый шарф с белыми разнокалиберными горошинами и, наконец, роскошная широкополая чёрная шляпа. Если бы не его просьбы, можно было подумать, что на прогулку вышел некто полузабытый актёр.

Легенда всегда была одна и та же: «Простите, уважаемый! Приехал в столицу из Воронежа (Ростова, Краснодара, Саратова, Волгограда… – во всех этих городах Осип Емельянович бывал, когда-то проживал, так что соответствующую тему о населённом пункте поддержать мог на должном уровне), хотел подарков купить, да вот беда приключилась – обокрали, остался без копейки денег, помогите, пожалуйста, на билет, автобус вечером отходит». Обычно за полтора-два часа денег собиралось на согревающий напиток и закуску. Частенько случалось, что вместо денег давали сразу закуску, а совсем недавно Брамсу повезло и вовсе несказанно: весёлый мужчина лет сорока пяти на просьбу Осипа вынул из пакета бутылку дорогущей водки, протянул её нуждающемуся и сказал:

– Брат, прости, все деньги истратил, на, вот, возьми в дорогу, всё веселее будет ехать.

Брамс поблагодарил доброго человека и на всякий случай поспешил удалиться домой, поскольку на закуску уже было «заработано».

Сегодня что-то день не заладился. Проторчав почти час у супермаркета, Осип Емельянович стал подумывать о смене дислокации. «Перейти к аптеке, что ли, – мысленно рассуждал он, – там люди могут быть добрее, сами ведь болеют, должны чувствовать боль…».