Тайна вора-невидимки - Энид Блайтон

– Представляете, – сказал Пип, – идет четвертая неделя каникул, подчеркиваю – четвертая, а мы даже слышать не слышали ни о какой тайне!

– И чуять не чуяли! – подхватил Фатти. – Черт возьми, солнце-то как печет! Бастер, не пыхти, а то я совсем изжарюсь.

Бастер отошел в сторону и плюхнулся в куцую тень. Он тяжело дышал, высунув язык. Бетси потрепала его по спине.

– Бастер, старая бедолага! Хуже не придумаешь – в такую жару таскать на себе меховую шубу. И не сиять ее, не расстегнуть.

– Не наводи Бастера на мысль снять шубу, – возмутился Фатти. – Ему это не пойдет.

– Господа, жарко-то как… Даже смеяться не хочется, – простонала Дейзи, представив, как Бастер снимает шубу.

– Вот они мы – Пятеро тайноискателей и собака, – протянул Ларри. – И нечего нам искать, не над чем ломать голову. И на все на это нам отводится целых восемь недель! Каникулы, называется! Но окажись вдруг сейчас передо мной тайна – разве стал бы я в такую жару искать улики, следы и все такое прочее?

Пятеро ребят лежали на траве, подставив солнцу животы. Они сняли с себя все, что могли, и все равно было невыносимо жарко. Все гнали от себя бедного Бастера – тот был как горячая печка.

– Чья очередь идти за лимонадом? – поинтересовался Ларри.

– Сам знаешь чья – твоя, конечно! – огрызнулась Дейзи. – Сачкануть хочешь? Топай давай, лежебока.

Но Ларри и не подумал встать. Фатти пнул его ногой.

– Давай-давай! Что нам, от жажды из-за тебя помирать?

– Бетси! – раздалось над садом. – Ты в панаме? А Пип?

– Конечно, мама! Все в порядке. Она у меня на голове, – поспешила ответить Бетси.

Пип корчил ей гримасы, чтобы не проболталась: он, по своему обыкновению, забыл шляпу дома. Но отделаться от их мамы было совсем не просто.

– Пип, иди сюда и надень шляпу! А то тебе опять напечет голову!

– Тьфу ты! – поднялся Пип. А Ларри тут же сказал именно то, что все от него и ждали:

– Ну, старина, возвращайся с лимонадом. И не забудь положить в него лед.

– Везет тебе, сачок несчастный! – проворчал Пип, направляясь к дому. – По справедливости должен идти ты и захватить мою шляпу. Да, мама. Иду!

Лимонад подействовал на компанию, как живая вода. Во-первых, им пришлось сесть, это их сразу же приободрило. Во-вторых, Пип вернулся с новостями.

– Знаете, что мне мама сказала? – радостно сообщил он. – Сегодня в Питерсвуд приезжает инспектор Дженкс.

– Да неужели?! – в один голос воскликнули все четверо.

– Зачем это он приезжает? – удивился Фатти. – Тайн здесь вроде нет.

– Боюсь, ты прав, – отозвался Пип. – Но его крестница участвует сегодня в скачках в Питерсфилде. И он, наверное, обещал приехать и посмотреть на нее.

– Какое разочарование! – вздохнула Дейзи. – Я уж думала, он напал на чей-то след и ведет какое-нибудь захватывающее расследование.

– Я за то, чтобы пойти и поприветствовать его, – предложил Фатти. И это предложение было принято единогласно – все любили большого, обаятельного инспектора, его озорной проницательный взгляд и острый язык. Наибольшую слабость к нему питала Бетси. Она считала, что после Фатти он самый умный из ее знакомых.

Все принялись вспоминать тайны, которые им удалось разгадать, и как инспектор Дженкс помогал им, подбадривал.

– Помните пропавшее ожерелье? Помните, как мы его отыскали? – вопрошал Ларри. – А Тайну Старинной Башни? Классное было дело!

– А мне больше всего запомнилась Тайна Секретной Комнаты, – откликнулся Пип. – Никогда не забуду, как я вскарабкался на то высоченное дерево у заброшенного дома, заглянул в комнату под крышей – а она полностью обставлена!

– Веселое было время, – согласился Фатти. – Остается надеяться, что впереди нас ждут новые тайны. Да, не помню я таких бездарных каникул. Того гляди, мозги заржавеют.

– Нет, Фатти, твои не заржавеют, – с обожанием возразила Бетси. – Как здорово они у тебя работают! А твои переодевания – ты так ловко меняешь внешность! А в эти каникулы ты этим совсем не занимался. Неужели тебе все это надоело?

– Нет, конечно! Просто жарища страшная, и старины Гуна нет, а полисмен, что вместо него, – такая зануда. С места не сдвинешь. Я просто умру от счастья, когда Гун вернется и мы снова услышим: «А ну, пошли прочь!» И Бастер обрадуется. Ты ведь скучаешь по его лодыжкам, а, Бастер?

Бетси хихикнула:

– Вспомните только, как Бастер вертелся вокруг гуновских лодыжек, а тот честил его почем зря! Да, Бастер не очень вежливо обращался с мистером Гуном.

– Это точно, – кивнул Фатти. – Хорошо бы Гун поскорее вернулся, тогда Бастер вокруг него попрыгает, а то он что-то засиделся на одном месте.

Услышав свое имя, пес поднял голову и вильнул хвостом. Тяжело дыша, он подошел к Фатти.

– Не подхода, Бастер! – велел Фатти. – Об тебя же обжечься можно, жаркое из псины. Не мешает тебе к ошейнику вентилятор прикрепить.

– Брось свои шуточки, – взмолилась Дейзи. – Думаешь, легко смеяться в такую жару? Не могу представить, как я доберусь до Питерсфилда, чтобы повидаться с инспектором.

– Устроим там чаепитие и пригласим на него инспектора и его крестницу, – предложил Фатти.

– Отлично! – обрадовалась Дейзи. – Вот и поговорим с ним. Может, расскажет что-нибудь новенькое. Если в воздухе и носится дело какое или тайна – кому же знать, как не ему.

– Спросим его об этом в лоб, – сказал Фатти. – Прочь, Бастер! Кому сказал! У тебя с языка капает, и прямо мне на шею.

– Что нам надо, так это немного встряхнуться, – заявил Пип. – Нам нужна маленькая вкусненькая тайна и чтобы Гун вернулся и запутал ее окончательно, как всегда, а мы бы ее, как всегда, распутали.

– Придет день, – молвила Дейзи, – когда распутывать все будет Гун, а мы будем только путаться у него под ногами.

– Ну уж нет! – возразила Бетси. – Пока Фатти с нами, нам это не грозит. – Все посмотрели на нее с отвращением, кроме Фатти, конечно – тот напыжился еще больше.

– Да не захваливай ты его, Бога ради! – взмолился Пип. – Тоже мне, герой нашелся! Сейчас примется расписывать, какие потрясающие дела он проворачивал в прошлой четверти.

– Кстати, – встрепенулся Фатти, – я ведь не рассказывал вам, какая потрясающая история случилась в прошлой четверти. Дело было так…

– Начала этой истории я не знаю, но зато хорошо знаю ее конец, – мрачно заметил Ларри. Фатти это было непонятно.